[html]<center>
<div class="sly-fox">
<div class="sly-fox2">
<l1>saoirse ronan</l1><br>
<l2>enikő balla</l2><br>
<br>
<l3>obscurial </l3>
<div class="sly-fox4">
<p>
<center> <small> объект 12-20 в секретной лаборатории НИЦ. </small> </center>
<br>
Эникё пятнадцать. До такого возраста с ее «диагнозом» редко кто доживает, а кому удается обычно пребывает, так сказать, не в своем уме. Не в своей тарелке. Да и не в тарелке вовсе, - жарится на адской сковороде, корчась от боли и судорог, в агонии умирающего сознания.
<br><br>
Эникё не очень хорошо помнит свою жизнь до больничной палаты (помнит огни, их было много, помнит, как солнце садилось в морской горизонт, помнит запах поздней клубники и мягкие нос соседского пса). Там, где она росла, магию быстро признали тревожным пороком, а на волшебников, заручившись поддержкой нео-культов, стали смотреть с неодобрением. После чудом пережитого пика открытых гонений, ее мать, кусая в отчаянии губы, сломала волшебную палочку, взяла под руку двухлетнюю Эникё и уехала в предместья Альбертирша.
Там и умерла, оставив дочь на воспитание хранителя местной паствы.
<br><br>
Эникё с детства знала, что она не такая как все. Еще до того, как за ней пришли из центра, до того, как перевезли в Будапешт, а из Будапешта направили в пансион на севере Англии. Она знала, что особенная, но, вторя проповедям приемного отца, который за мелкие несоответствия божественному канону усердно порол маленькую земную девочку ремнем из грубо выделенной кожи до кровавых полос, уверила себя в дьявольском происхождении собственной силы.
<br><br>
Маленькая Балла – вестница чумы. Крыса, крыса, крыса.
За светлые волосы и тонкий чуть вздернутый нос в центре ее прозвали Кры’сенкой. Маленькой беженкой, чумной малышкой, первым звоночком надвигающегося шторма. К своим пятнадцати Эникё едва ли умеет читать по слогам, а пишет с отвратительными ошибками по три на короткое слово. В речи ее то и дело мелькают звучные весточки прошлого – единственное, что осталось от матери, минувшей жизни и почти спокойного детства.
Липкий как смола восточный акцент. Веснушки по спинке носа. Белесые, будто выгоревшие на солнце, которого Эникё не видела с десяток лет, ресницы. Покрытые свежей коростой губы и обгрызенные почти до мяса ногти на тоненьких пальцах.
<br><br>
Во время коротких приступов кто-то невидимый словно перегружает ее память, стирая все воспоминания до крайней развилки. Мысли Эникё уплывают, затираются, теряются в толще нагнетенного приступами тумана. Она боится редких выплесков собственной магии как огня, с благословением принимая даже самые болезненные процедуры. В страдании Балла видит спасение, а спасение ведет к просветлению всех и каждого.
Возможно, она даже сможет вспомнить затерянное в прошлом мамино лицо. Эникё надеется, что однажды пусть и в последний раз мать улыбнется ей из пропасти мрака.
<br><br>
</p></div></div>
<div class="fox21"></div>
</div>
<style type="text/css">
</style></center>[/html]